14 февраля

Это случилось 12 февраля: в 4 утра позвонила мама, и полным ужасом и отчаяния голосом, закричала: «Что делать?! Господи, я не знаю, что делать, отец упал! Пошел в туалет и там упал. Лежит, стонет, заговаривается, поднять его не могу, что мне делать?!!!». Накануне, по ее словам, папа весь день стонал, жаловался: очень сильно болели спина и ноги, не хотел ни есть, ни пить, к вечеру поднялась температура до 38,5. Живут родители вдвоем, но надолго одних не оставляем: навещаем сами, приходят помощница по дому и соцработник, но по ночам мама с папой остаются одни (от сиделки отказываются - отец не терпит посторонних в доме).

Я вызвала Скорую помощь, и мы с мужем срочно выехали в Строгино. Через полчаса были у родителей. Врач Скорой успел уже уйти, оставив маму в полном шоке: «Он сказал, что поднять с пола отца не может: у него самого, мол, спина болит. Померил отцу давление, заявил, что нормальное. На вопрос, чем же можно помочь, ну, укол сделать или таблетку дать, сказал, что ничем, что он не знает, какой укол делать, а «лучше просто вызвать утром вашего лечащего врача, и все…». Мои престарелые родители – оба инвалиды (мать – астматик, отец – диабетик), оба – ветераны труда, пережившие войну и эвакуацию, честно отработавшие по нескольку десятков лет на государство, и, вопреки всему, дожившие до 85, и теперь от государства, в качестве бонуса за отработанные года получающие в соц. и мед. учреждениях удивленное и недовольное: «Сколько-сколько вам лет?». В таком возрасте, вы еще трепыхаетесь, вы еще чего-то хотите? Ваше время давно истекло…

- Мам, он же должен был оставить хотя бы листок с диагнозом!

- Ничего он не оставил, наоборот, подсунул мне какую-то бумажку, чтоб я расписалась, забрал ее и ушел…

Отец лежал навзничь на диване (врач Скорой все же дотащил его как-то до середины). Голые мокрые (до туалета не дошел) папины ноги неестественно свисали, голова запрокинута (мужик-гад, врачом его больше не назову ни разу, подушку даже под голову отцу не подложил), лицо белое, бормочет что-то невнятное, весь дрожит. Мать с трудом сдерживается от слез, сама-то совершенно бессильна: в прошлом году упала, сломав головку правого плеча, через какое-то время еще упала, добавив себе перелом шейки бедра. Каждый день мучается от боли в плече - там стоит металлическая пластинка, да и что она может сделать одной рукой, передвигаясь с помощью ходунков?

Время страшно дорого, мы в полной растерянности, какой там утром лечащий врач? Отец был прикреплен к поликлинике №3, в которую ездил раз в году, чтобы ему хотя б лекарства выписали. На дом они не приезжали никогда. В районную отец не ходил несколько десятков лет, отмахивался. И вот, он не ходит, а беспомощно лежит...А Скорая помощь "скоро" смылась.

Понятно, что в таком состоянии дома отца оставлять нельзя, надо было что-то срочно решать.

Пришлось вызвать волынскую платную Скорую помощь. Слышали рекламу: «Волынская больница - Хорошая больница для хороших людей»? Так вот, еще с тех времен, когда маму прикрепили по должности к медицинской системе Управделамипрезидента, она ни в какой другой больнице и поликлинике не была, и у нее был только этот телефон.

Маму с трудом (старикам нигде не рады), но еще можно было положить в Волынку бесплатно - ей положено. Но отца мы как-то в этой самой Волынке лишь пару раз «пролечивали» для маминого спокойствия за оооочень приличные деньги. А от городской больницы , где ему обследовали ноги (а надо было спину) пришли однажды в такой ужас, что больше не обращались.

Вопрос, как поступить с тем мужиком, что работает на «03»? Имеет ли он право после этого называться врачом? Я выяснила, что Скорая помощь приехала с 30-й подстанции, номер бригады 112. Это, оказывается, БРИГАДА приезжала!

Обошелся вызов платной скорой в 7700 рублей, правда, приехали два нормальных внимательных врача, померили отцу давление (между прочим 200 на 100!!!!), сделали ЭКГ, проверили сахар (15!!!), поставили катетер, вкатили пару уколов. Сидели часа полтора, пока он не перестал дрожать и не стал реагировать на вопросы хотя бы глазами. Речь по-прежнему невнятная! Но есть сознание и понимание. Установили – инсульт.

Отдавать отца в городскую больницу сами врачи с платной скорой не посоветовали: за ним там не присмотрят, могут вообще в коридоре положить, а тут - тяжелый случай.

Позвонили в Волынскую больницу. Волынка запросила за неделю пребывания – 300 тысяч рублей! Это что же творится, люди? Ведь никаких операций, замены имплантов и пр. Просто лечение и реабилитация после инсульта.

По совету тех же врачей со скорой договорились с больницей имени Бурназяна, там запросили за две недели 110-130 тысяч и за реанимацию – 35 тысяч в сутки, тоже очень большие деньги, но надо было срочно что-то решать, а эта больница была ближе всех, и мы согласились. Нам, кстати, в приемном отделении врач обещал на следующий день перевести отца в палату.

Сегодня воскресенье, 14 февраля, отец все еще находится в реанимации. Вчера, я подняла там всех, потому что больше суток пыталась безрезультатно дозвониться. Пришлось обратиться к заведующему платным отделением, который связал нас палатой реанимации. Зав.реанимацией сказал, что отец - без сознания и к нему подключили аппарат ИВЛ (искусственная вентиляция легких). А ведь по дороге в больницу он был в полном сознании, и даже пытался меня уговорить вернуться домой, видно предчувствовал что-то...

 

22 февраля

А дальше было вот что.

Шли вторые, третьи, четвертые сутки...отец - без сознания, Я приходила, слушала, как он дышит, смотрела на трубки, проведенные через нос и рот, ужасалась. А еще..., да это ьжизнь - в уме 35 тысяч рублей умножала на четыре. Что ж будет дальше? Мы уже вышли на двухнедельную стоимость. А заведующая отделением еще нас предупредила, что непременно нужно будет договариваться с круглосуточной сиделкой, так как отец будет долго пребывать в беспомощном состоянии. Сиделка может стоить от 3 до 5 тысяч в сутки, в зависимости от фирмы, с которой мы договоримся! Если у них в отделении, то дешевле.

Где брать деньги? Где тот печатный станок, выдающий купюры безостановочно?

После публикации этого текста, друзья и знакомы со всех сторон стали возмущаться и советовать написать письма во все здравоохранительные инстанции, чтобы отцу предоставили бесплатное лечение по ОМС.

16 февраля я пошла к завреанимации и взмолилась: "Простите, но мы не в состоянии будем дальше платить, сумма уже зашкаливает, а впереди - неизвестность...". Кстати, наши друзья уже договорились, что отца возьмут в 52-ю больницу, только надо будет перевезти к ним в отделение на реанимобиле.

Зав. реанимацией выслушал и посоветовал обратиться к зам.главного врача. Выслушав меня пару минут, тот легко и спокойно бросил: "Пишите заявление на ОМС".

То есть, так просто? Оказывается, надо было сразу обратиться с заявлением, и отцу тут же начали бы предоставлять услуги по Обязательному Медицинскому Страхованию! Но нас никто не проинформировал о возможности выбора.

На пятые сутки реанимации отца сняли с ИВЛ. На шестые перевели в палату. Мы вздохнули свободнее. Но радоваться было рано. 17 февраля вечером мне позвонили из платного отдела и сообщили, что я им должна 202 тысячи рублей.

- Как???!!!!

- Вы должны за платное лечение с 12 по 16 февраля. С 17 ваш отец переведен на ОМС.

- Но ведь у нас там заплачен аванс - 80 тысяч.

- Все правильно. С вас - 282 тысячи, так что осталось доплатить еще 202 тысячи.

 

26 февраля

Все юристы говорят, что договор, который со мной составили - странный, сумма примерная, "расчет" лечения мне на руки до сих пор не дали, но наверняка дадут, в больнице Бурназяна сидят юридические монстры, у них везде все схвачено, народу судится с ними полно. Но нужно бороться. О такой большой сумме нас никто не предупреждал, разрешения на дорогостоящее лечение и диагностику не спрашивал, так что адвокаты радостно потирают руки.

Но я - в шоке, прострации, депрессии и нервном срыве, верхнее давление больше девяноста не поднимается.

Да, еще и маму положили в ее Волынскую больницу (неохотно, но бесплатно) с жуткими отеками. Сегодня подтвердилась сердечная недостаточность.

Скачу между двумя больницами в полном опупении.

14 марта

Отца выписали. В б-це Бурназяна казали, что сделали все, что могли, он теперь в стабильном тяжелом состоянии, и мы должны забрать его домой, так как городская поликлиника, куда прикреплен отец, отказалась дать направление в федеральную больницу. А направление больнице было нужно, чтобы продлить пребывание по ОМС. Срок пребывания отграничен тремя неделями. Нужен второй срок, необходимый для восстановления, но...

"С какой стати мы должны давать ему направление, если наш врач его не видел, а в больнице он уже лежит?", - возразили мне в поликлинике. Я предложила отвезти невролога в больницу за деньги, чтобы он на месте осмотрел отца, но зам.главного отказал, потому что за деньги их врачи не ездят, а платные не имеют права давать направление в госучреждение. "Из больницы не могут его выписать в тяжелом состоянии, пусть долечивают. К тому же, Больница им. Бурназяна - федеральная, а мы - городская поликлиника, мы не можем к ним направить. Вот в любую городскую больницу - пожалуйста, например, в 11-ю, там прекрасное паллиативное отделение с реабилитацией...".

Я выслала в 11-ю больницу эпикриз, они прислали своего врача, и... отказались брать отца, мол, не их пациент. Испугались трахеостомы и пищевого зонда. Больница испугалась тяжелого лежачего больного, а как же НАМ домой его забирать? Ведь трахеостому надо постоянно санировать, нужно спец.оборудование, и потом, он - реально тяжелый, ему нужен медицинский персонал и наличие реанимации, на всякий случай.

Благодаря друзьям по фейсбуку, нам нашли место в паллиативном отделении при 56-й больнице.

Надо было организовать медицинскую перевозку. Зав.неврологическим отд. Бурназяна участливо предложила помощь. Я, разумеется, согласилась. Сообщив, что час будет стоить 2700 руб. (яндекс показал нам с ней время пути - 25 минут), она послала меня оплатить в кассу, где с меня взяли 5400 рублей. Спорить было не с кем. Но я обомлела, когда увидела, что к приемному отделению подали обычную легковую машину! Я-то думала, что медицинская перевозка похожа на реанимобиль. А в результате, моя машина осталась у ворот больницы, а отца я перевезла, сидя в обычном автомобиле. Это, так сказать, привет от больницы Бураназяна напоследок.

В приемном отделении 56-й больницы мы провели три с половиной часа, ожидая, пока папе смеряют температуру и давление, хотя он - только что из больницы в больницу и вообще-то - лежачий больной, который просидел у них в коридоре, теряя последние силы. Опять же, спорить было не с кем.

В отделении - чисто, сестер - 5-7 человек. Но успокаиваться было рано. Медсестры заходят к пациентам ровно три раза в сутки - покормить и сменить памперсы. В остальное время все пациенты лежат, глядя в потолок. На след.день я принялась тормошить папу, пытаться делать с ним гимнастику, все же в больнице Бурназяна к отцу ежедневно приходил инструктор ЛФК и логопед с ним занималась.

Но тут молодой врач по имени Серафим заявил: "Зачем вы не даете ему спокойно лежать, разве вы не видите, что ему все это не нужно? У него же все старое, органы давно обветшали, сердце плохо справляется. Не надо его трогать, пусть лежит...". То есть, ВРАЧ предлагал мне спокойно наблюдать естественный папин уход! Так вот, что такое паллиативное отделение: тут не лечат, тут тихо ухаживают, не мешая отходить в мир иной...

После моего звонка заместителю главного врача больницы, моего отца перевели в ту единственную палату, которую вела зав.отделением. Перед этим я договорилась с сиделкой соседнего пациента присматривать и за отцом тоже. С местными медсестрами договариваться было бессмысленно, я честно пыталась.

С 15 марта и по сей день я бьюсь над переводом отца в другую больницу, где его все же будут как-то реабилитировать, лечить, хотя понимаю, что никому не надо старого больного человека, да еще с таким ужасающим диагнозом, который ему написали в б-це Бурназяна. Три больницы, включая больницу святителя Алексея, побоялись взять к себе отца. Всему виной страшный эпикриз (там, правда, перебор, как доказать?) и трахеостома с зондом.

Я езжу через день, занимаюсь с ним, разговариваю, сиделка следит за гигиеной. Врач ЛФК, посмотрев на отца, пожала плечами: "У нас на всю больницу всего два инструктора ЛФК. Не будет же ваш отец ходить в группу на занятия, так что...ничем не могу помочь".

Ветераны Строгино, где отец последние годы был председателем местного Совета, уже вторую неделю хлопочут о помещении отца в другую больницу. Пока все безрезультатно.

27 апреля

Полтора месяца паллиативного отделения. Никаких улучшений, разумеется, никакого лечения, кроме минимальной поддержки. Заниматься с отцом запретили, так как давление сильно падает. Получается, что только переворачивать с боку на бок (один пролежень уже появился, сейчас новая прекрасная сиделка его почти поборола).

Ослабел мой папа сильно, ведь пока не появилась новая профессиональная сиделка, его привязывали к кровати за руки-за ноги, чтобы не выдернул зонд из носа и не трогал трахеостому. Любого здорового привяжи, чтобы он не двигался, что будет с ним?

Билась я во все стены, многие пытались мне помочь, но сами врачи говорят, что сегодня в России нет реабилитации, ее убили. Сократили начисто.

Так что спасение утопающих - дело рук самих утопающих..., а нечего тонуть...В отделении на моих глазах уже ушло несколько человек((( а ведь там лежат не раковые больные, просто старики никому не нужны.

Моему отцу предрекают максимум год, скорей всего, полгода, а в принципе - в любой момент, непредсказуемо...заведующая сказала, что ему уже не подняться.

Маму к нему свозила один раз, она потом неделю не спала - плакала. Если я заберу его домой, она умрет вместе с ним, если не раньше.

Зимой мы все вместе планировали, как будем 5 мая отмечать им бриллиантовую свадьбу. Они вместе прожили 60 лет!