Режиссёр Виктория Печерникова взялась за пьесу Радзинского, с которой 25-летний драматург взлетел на вершину театрального Олимпа.
В 1964 году пьеса «104 страницы про любовь» ошеломила зрителей искренностью, стремительностью и романтизмом – таких страстных и смелых текстов о свободных чувствах на официальных театральных подмостках до Радзинского, пожалуй, не ставили. У пьесы, к счастью, яркая сценическая и киносудьба, но все это вместе с Оттепелью осталось в прошлом. Странно, что через 60 лет молодому режиссеру захотелось браться всерьез за пьесу об эпохе, воспоминания о которой сегодня вызывают в душе смятение – неужели в новом веке - больше никогда?
Все в этом новом спектакле сегодняшней Таганки неправдоподобно, декоративно, вычурно. Кажется, что даже костюмы и причёски, интерьеры, придуманные художницей Ксенией Кочубей не слишком аутентичны, зато "попахивают" нафталином.
Но самое странное – выбор актрисы на роль Наташи. Ничего личного против актрисы Надежды Флеровой не имею, я ее не знаю, возможно, она блистает в других спектаклях, но предложить ей роль легкомысленной влюбчивой стюардессы … – нет-нет и нет! Напрасно, несчастная актриса пытается передать легкость своей героини – героиня ее, увы, деревянна и неуклюжа. Она совсем не похожа на романтическую мечтательницу, и не передать реакцию зрителей на ее «глуповатый» (так действительно написано у автора) смех - могу сказать, что многие не выдержали и позорно сбежали в антракте. Девушку с таким натужно выдавливаемым смехом полюбить категорически нельзя. Героиня довольно часто издает этот чудовищный смешок, и каждый раз так и видишь, как Константин Сергеевич всплескивает руками и ворчит: «Не верю!».
Главный герой Электрон Евдокимов (Павел Лёвкин) – вероятно, не только глух и слеп, но и не слишком умен, раз влюбился с первого взгляда в такой странный образ. Впрочем, достаточно увидеть его глубокомысленные позы у исписанной мелом (живого места нет) формулами школьной доски в лаборатории продвинутых физиков-ядерщиков. Так и слышишь голос Любови Орловой в роли чудаковатой ученой из фильма «Весна»:«Масса солнца составляет два октиллиона тонн, три октиллиона свечей…», – ну сегодня даже это не смешно, увы.
А еще, я совсем не понимаю, в какой школе учились эти артисты? Что у них с речью? Как может стюардесса Аэрофлота говорить пассажирам: пристегните рЭмни и наш рЭйс подходит к концу?
Единственный органичный персонаж, которого, кстати, нет у Радзинского, получился у артиста Сергея Кирпиченка – Ведущий, Поэт/Драматург. Он молод, симпатичен и ироничен, в отличие от прочих товарищей, у которых такие серьезные лица. Я очень люблю цитату Григория Горина: "Вы слишком серьёзны. Умное лицо ещё не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица...".
Короче, три проведенных со всеми придуманными деталями – на любителя.
P. S. Нельзя не упомянуть о входе в театр и буфет.
На входе мы с подругой решили, что на спектакль приехал президент - так тщательно нас обыскивали и проверяли (как в аэропорту), но зал был обычный, может, кто не дошёл, ибо половина второго ряда пустовала.
Буфет на первом этаже нас ошеломил своим разнообразием - там можно нормально поесть горячее, а не только бутерброды. Только потрясены мы были напрасно: театр на Таганке просто сдал часть помещения Кофемании, в которую можно зайти даже с улицы!
Обратно в фойе охранник вас пропустит, но не обыщет, как на входе, так что есть шанс в следующий раз спокойней заходить в театр прямо из Кофемании.