ИОСИФУ РАЙХЕЛЬГАУЗУ – 70 лет,
или о том, что юбилей - хороший повод вспомнить о хорошем
Сначала я услышала об его спектакле «А чой-то ты во фраке?» с Любовью Полищук и Алексеем Петренко в главных ролях. Я только-только переехала жить из Питера в Москву и занималась исключительно политической журналистикой. Это было время, когда многие были вовлечены в процесс переустройства страны. Время, когда можно было реально повлиять на власть, изменить свою и чью-то еще жизнь. Будучи рядовым журналистом, войти почти в любой кабинет, встретиться и задать вопросы первым лицам государства . Словом – лихие девяностые …Каждое утро из гостиницы «Россия» мы – репортеры из разных стран и городов - шли в Кремль через Спасские ворота. На работу. Нас особо даже не осматривали и не проверяли. Поверить в это сегодня совершенно невозможно. Так однажды я договорилась об интервью с Анатолием Чубайсом для газеты «Собеседник». Тогда это было очень современное молодежное издание.
Чубайс занимал высокий пост, был соратником Гайдара, который вскоре возглавил Правительство. К Анатолию Борисовичу прислушивался Президент. Тогда это был Борис Ельцин. Я могла говорить с Чубайсом о чем хочу, у меня никто не потребовал предварительный список вопросов, единственным ограничением было время. Времени тогда всем катастрофически не хватало. Страна стремительно неслась в прекрасное , как нам казалось, и абсолютно неизведанное будущее. Чубайс меня совершенно поразил. Четкостью и ясностью изложения, логикой, просто человеческим обаянием. Мы говорили не только об экономике, я спросила, где он бывает в Москве, какие видел интересные премьеры в театрах. Надо сказать, спросила из вежливости – была уверена, что нигде он не бывает и ничего не смотрит. Мне он представлялся абсолютным работоголиком. Но Анатолий Борисович неожиданно оживился: «Обязательно посмотрите спектакль «А чой-то ты во фраке» . Это лучшее, что я видел в Москве !»
Я пошла и посмотрела. Так мы познакомились с Райхельгаузом. Иосиф Леонидович, я думаю, об это уже не помнит, но я помню очень и очень хорошо. Я была абсолютно потрясена и очарована. Потрясена спектаклем, который был для меня полным открытием каких-то новых возможностей театрального жанра. Это было не просто ярко и весело, а гомерически смешно и очень талантливо. И дело не только в актерах. Даже я , человек тогда совсем далекий от театра, не могла не понять, что создатель этого действа – человек незаурядный . Какая-то невероятная энергия созидания била со сцены. Спектакль – местами очень грустный – тем не менее ,утверждал жизнь во всех ее проявлениях и радость бытия. Не историей своей, а воплощением ее на сцене. Я ушла из театра с легким звоном в ушах и твердой уверенностью – все будет хорошо!
Иосиф Леонидович создавал свой собственный театр и делал ставку на тех, кто проводил в стране реформы. Он тоже был реформатором по своей человеческой сути. И романтиком. И верил в перемены. Как и я. И как мой муж. Как многие в нашей компании. Поэтому мы подружились. И даже посадили на его даче в Жаворонках росток дерева. Сегодня он стал большим дубом.
С тех пор прошло больше двадцати лет. Может быть даже двадцать пять. С тех пор мы часто встречались с Иосифом Леонидовичем, даже одно время я училась у него в мастерской ГИТИСа и работала в театре. Он создал и выпустил еще много других спектаклей. Очень хороших и тех, которыми он сам недоволен. Открыл имена молодых драматургов, научил профессии ныне известных постановщиков и актеров. «Класс молодой режиссуры» и конкурс пьес «Действующие лица» придумал именно Райхельгауз. Но самое главное – он таки создал театр! Сегодня «Школа современной пьесы» - абсолютно уникальное явление в театральной жизни,
Последняя его премьера, которую мне удалось посмотреть – «Шинель, Пальто» по мотивам повести Гоголя. Спектакль, специально придуманный для Альберта Филозова, но в котором он так и не сыграл. Как мучительно двигалось создание спектакля! Почти на каждом совещании в кабинете худрука возвращались к обсуждению того, почему опять что-то там не ладится с «Шинелью»… Никто конкретно не был виноват, а время уходило и уходило. Потом стали происходить вещи вообще мистические. Неожиданно умер изумительный и совсем не старый директор театра Геннадий Дашевский. Просто упал и сердце остановилось. Затем случился грандиозный пожар , и театр долго и мучительно переезжал в другое здание и приспосабливал его к своей жизни. Потом произошли финансовый кризис и падение рубля….Альберт Леонидович все это время сильно болел и боролся с болезнью. Он даже начал репетировать, но болезнь всерьез взялась за него и уже не отступила.
Но Райхельгауз все равно поставили этот спектакль! И , если честно, только за это ему нужно поклониться. Я продолжаю и сегодня восхищаться его необыкновенной силой и стойкостью. В ситуации, когда любой другой худрук уже пришел бы в отчаяние, плюнул бы на все и уехал ставить за границу, он спас театр и труппу, вдохнул в своих актеров мечты и надежды. Словом, не взирая на все беды, постигшие театр, Иосиф Леонидович, по сути, выстроил его заново, организовав новую площадку по старым законам. В частности, в своей эстетике. Да и вообще, если бы не Райхельгауз, то артисты «погорелого театра» - все его бывшие студенты - сейчас бы бродили по Москве в поисках работы. А они так лихо отплясывали в «Шинели», что прямо кожей чувствуешь идущие от них энергию и драйв.
Эта энергия , этот драйв – и есть Иосиф Райхельгауз. Который никогда не сдается, борется и побеждает. Наверное, мучается сомнениями, жалеет об ошибках, что- то не может простить себе никогда. Заблуждается. Теряет силы и снова откуда-то берет их. Но всегда идет вперед. Потому, что нельзя остановиться. Ведь тогда остановится жизнь. Жизнь театра, а значит и его. Ведь двадцать четыре часа в сутки вот уже много лет Иосиф Райхельгауз живет только театром. С юбилеем Вас, дорогой Иосиф Леонидович.
Ваш зритель со стажем в четверть века , Лариса Максимова