Веселыми вариациями на тему «Барышни-крестьянки» Александра Сергеевича Пушкина Театра РАМТ открылся 28-й Пушкинский фестиваль в Псковском академическом драматическом театре им. Пушкина. Прекрасное начало прекрасного праздника, ведь фестиваль – всегда праздник для зрителей и для театров – участников, которым выпадает возможность представиться новой публике.

Спектакль режиссера Кирилла Вытоптова порадовал псковских театралов, живо реагировавших во время всего действия. Творческую группу несколько раз вызывали на бис. «Барышня-крестьянка» РАМТа подобна затейливой шкатулке с сюрпризами или объемной детской книжке: переворачиваешь страницу, а там вырастает сказочный замок или выскакивает компания персонажей. Авторы спектакля, вдохновленные Пушкинской идеей с переодеванием, обновили  известную со школьной скамьи историю.

Пока голосовая помощница загружает публику подходящими цитатами («…вот что мне удалось найти по запросу «Барышня-крестьянка»), зрители внимательно оглядывают камерное  пространство сцены, в котором расположилось самое настоящее ателье (художник Абдрашитова Нана) – раскроечные столы, манекены, рулоны тканей и недошитое свадебное платье. Три портнихи (Белобородова Евгения, Зотова Вера, Низина Ирина) склонились над работой, вышивают, напевают. Они не просто напевают, а делают это столь волшебно, что немедленно становится понятно: это - не просто вышивальщицы. Именно эти три кудесницы заваривают ту веселую кашу, в которой оказываются главные герои.

Пока с зашедшего на огонек молодца Алексея (Иван Юров) снимают мерки, дошивают ему мундир, тот деловито делится со зрителями ироничными наблюдениями (по Пушкину) за городскими и деревенскими девушками, ни одна не остается без его внимания. Вот и каждой портнихе достается шаловливый поцелуй и сходу назначенное свидание в одной из трех примерочных кабин.

Заметно, с каким удовольствием все играют в придуманные обстоятельства, и можно представить, сколько еще остроумных находок режиссеру пришлось оставить «за кадром», чтобы не перегружать спектакль.

Барышня Лиза Муромская (Марианна Ильина), сбегая от настырной англичанки мисс Жаксон (Татьяна Веселкина), влетает в ателье.

Обучение и воспитание на английский манер (ох уж эта мисс Жаксон), доводит Лизу до слез, а все из-за папаши Муромского, помешанного на всем английском.

Три милых феечки - вышивальщицы успокаивают и отвлекают Лизу, раззадоривая рассказами о горячем молодце Алексее. С этого момента начинается игра с переодеваниями  (где же, как не в ателье), благодаря которой молодые люди стремительно втягиваются в любовную историю.

Более комического наряда для барышни, пожелавшей превратиться в  крестьянку,  трудно вообразить: байковое одеяло, сшитое в латиноамериканское пончо, войлочные чуни на ногах, украшение на шею из подушечки в виде сердечка, густо усеянного булавками, и японский веер, воткнутый в прическу, довершающий образ русской крестьянки.

Игра продолжается: «Мне ничего не стоит представить, что я в лесу…», - храбро пропадает Лиза в пластиковых  зарослях.

На лесной полянке она пленяет Алексея Берестова, охотящегося в лесу со своей любимой охотничьей (смешной игрушечной) собакой.

Не только Лиза очаровывается Алексеем, но даже попавшая ему под руку мисс Жаксон.

Чтобы полней оценить искрометную фантазию создателей спектакля, советую перед походом в театр перечитать «Повести Белкина».

Пока голосовая помощница цитирует Пушкина, на сцене сочиняются новые вариации.

Алексей учит свою милую крестьянку английскому: «батеньки – фазератеньки». «Матеньки – мазератеньки», - вторит талантливая ученица, а публика покатывается со смеху. Разгневанная англичанка саморазоблачается (как именно, посмотрите сами).

Влюбленные соединяются, а довольные творением своих рук вышивальщицы снова ангельски распеваются на три голоса.

Наверное, готовятся к следующей истории...

фотографии Игоря Ефименко